Мурашковский - Даниловскому (22.07.2007)
Здравствуйте, Юрий!
Поскольку дискуссия у нас все-таки по методическим вопросам, я позволю себе комментировать не все Ваши замечания. Это не потому, что мне нечего сказать, а просто, чтобы не «растекаться мысию». Поскольку в моих письмах тоже переизбыток тем, делайте с ними то же самое.
Прежде всего, хочу подчеркнуть, что с моей стороны нет никаких «упреков». Я высказываю свои соображения, но не упрекаю Вас в том, что у Вас они другие. Я могу высказать предположение о том, что стоило бы сделать, но это не упрек в том, что это не сделано.
Начнем с того, с чем Вы, в принципе, согласны (если я правильно понял): без картотеки говорить в исследованиях не о чем. Но мне давно пришлось столкнуться с тем, что многие путают два разных вида картотек: ИЛЛЮСТРАТИВНУЮ И ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКУЮ.
На первый взгляд, они похожи – и там, и там массив «информационных единиц» - карточек. Различие этих картотек в первую очередь идеологическое.
Позволю себе привести для иллюстрации две цитаты очень уважаемых мной авторов. Р.Бах: «Чему молимся – то и получаем». И Т.Кун (цитирую по памяти): «Ученые, работающие в другой парадигме, живут в другом мире».
Иллюстративная картотека составляется для иллюстрации уже ЗАРАНЕЕ принятой модели. Поэтому в нее изначально попадают информации, совпадающие этой моделью. Информации, с ней не совпадающие, не просто отбрасываются. Они НЕ ЗАМЕЧАЮТСЯ! Они лежат в «другом мире».
А отобранные таким образом информации не могут не подтверждать заранее принятую модель. Они для нее и отбирались. Не попавшие же информации образуют ДРУГУЮ СИСТЕМУ, которая из первой модели не видна.
Исследовательская же картотека составляется для создания только смутно предполагаемой модели. Строго говоря, это тоже вид отбора, но отбора куда более широкого. И наличие в такой картотеке информаций, не совпадающих между собой, а то и прямо противоположного характера, есть совершенно нормальное явление.
В результате, одна карточка иллюстративной картотеки для ее автора становится куда весомее тысячи карточек в исследовательской. С Вашего позволения приведу в пример Ваш аргумент о канарейках в шахтах. Ваша картотека на эту тему (я говорю о той, которую Вы предлагаете публично, возможно, у Вас есть и другая) – явно иллюстративная. Все отобранные в нее факты подтверждают Вашу модель: живое проникает в технику активнее, чем техника в живое.
Именно поэтому Ваш аргумент о том, что канарейки использовались на российских шахтах в трудные 90-е годы, звучит так убедительно. Действительно, вот же факт!
Если бы картотека была исследовательской и создавалась для ответа на вопрос: «что во что проникает быстрее?», то Вы взяли бы в нее и противоположные факты: а где живое исчезает из техники? И тут вполне может оказаться, что таких фактов на пару порядков больше. То есть, общетехническая тенденция все-таки вытеснение живого из техники, а не проникновение его в технику.
Итак, предлагаю предварительную формулировку методического правила № 1 для исследовательской работы:
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ КАРТОТЕКА ДОЛЖНА СОСТАВЛЯТЬСЯ НЕ ПОД ЗАРАНЕЕ ПРИНЯТУЮ МОДЕЛЬ, А ДЛЯ ОТВЕТА НА ВОПРОСЫ:
– ВЕРНА ЛИ ЭТА ПРЕДПОЛАГАЕМАЯ МОДЕЛЬ?
– ЕДИНСТВЕННА ЛИ ОНА?
– ЧЕГО БОЛЬШЕ – ПОДТВЕРЖДЕНИЙ ЭТОЙ МОДЕЛИ ИЛИ «НЕПОДТВЕРЖДЕНИЙ» ЕЕ?
– КАКИЕ ПРИМЕРЫ ОБРАЗУЮТ БОЛЕЕ ШИРОКУЮ И СВЯЗНУЮ СИСТЕМУ – ПОДТВЕРЖДАЮЩИЕ ИЛИ НЕПОДТВЕРЖДАЮЩИЕ?
Еще одна иллюстрация. На семинарах и лекциях для студентов на эту тему я нередко задаю числовую последовательность и прошу выявить закономерность и продолжить:
1, 3, 5, 7...
Практически во всех случаях мне отвечают, что это последовательность нечетных чисел и продолжают: ...9, 11, 13, 15...
Я говорю, что ответ неправильный и предлагаю правильное продолжение:
...11, 13, 17, 19...
Начинается шум на тему: этого не может быть! Тут нет никакой последовательности! И так до тех пор, пока я не поясняю, что речь идет о последовательности простых чисел.
Некоторое время слушатели переваривают информацию, а потом указывают мне на «ошибку»: я пропустил число 2.
И вот тут начинается самое главное. Очень трудно объяснить, что когда речь идет не о давно известных вещах, а о создании новых моделей, такие «пропущенные двойки» не являются ошибкой! Они являются следующим этапом исследований.
Теперь вернемся к нашей теме.
Если мы собираем исследовательскую картотеку для построения новой классификации, то нас устроит «временной срез», то есть набор информаций о сравнительно небольшом интервале времени. Более того, чем больше интервал, тем труднее создать разумную классификацию.
Но если мы собираем материал для создания эволюционной модели, а тем более филогенетической, то нам нужны огромные временные интервалы.
И если мы соберем такой материал, то увидим, что отклонений от исходной модели на всем «филогенетическом» интервале – огромное множество. Но все они именно короткие локальные отклонения, не имеющие дальнейшего развития. Канарейки в шахтах в конце 20 века могли применяться в отдельных случаях в силу локальных, ситуативных причин. Но при первой же возможности они снова были вытеснены техникой. А в остальном мире и этого отклонения не было. В Вашу картотеку попал пример такого применения на некоторых российских шахтах. Но примеры «неприменения» канареек в конце 20 века на тысячах шахт остального технически развитого мира туда не попали.
Для сравнения: если мы изучаем течение реки в данном месте, то нам этого места вполне хватит, чтобы сказать, что река течет, например, с востока на запад. Но если мы собираемся изучить течение ВСЕЙ реки, то нам надо проследить ее от истока до места впадения. И при этом может оказаться, что она течет в основном с юга на север, а участок «восток-запад» один, короткий и связан с холмом, который эта река вынуждена обтекать.
Поэтому предлагаю проект формулировки методического правила № 2:
ХАРАКТЕР СОБИРАЕМОЙ ИНФОРМАЦИИ ДОЛЖЕН СООТВЕТСТВОВАТЬ ВИДУ СОЗДАВАЕМОЙ МОДЕЛИ:
– ДЛЯ МОДЕЛЕЙ ПРЯМОЙ АНАЛОГИИ – ИНФОРМАЦИИ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ИЗУЧАЕМОМУ ОБЪЕКТУ ИЛИ ЯВЛЕНИЮ И К ТОЙ АНАЛОГИИ, КОТОРУЮ МЫ ВЫСТРАИВАЕМ;
– ДЛЯ МОДЕЛЕЙ КЛАССИФИКАЦИОННЫХ – ИНФОРМАЦИИ, ОТНОСЯЩИЕСЯ КО ВСЕМ ОБЪЕКТАМ ИЛИ ЯВЛЕНИЯМ ДАННОГО ВИДА, КАК К ПРЯМЫМ, ТАК И К ПРОТИВОПОЛОЖНЫМ;
– ДЛЯ МОДЕЛЕЙ ВРЕМЕННЫХ (ПЕРИОДИЗАЦИЙ И ЭВОЛЮЦИЙ) – ИНФОРМАЦИИ, ОТНОСЯЩИЕСЯ КО ВСЕМ ОБЪЕКТАМ ИЛИ ЯВЛЕНИЯМ ДАННОГО ВИДА НА ВСЕМ ПРОТЯЖЕНИИ ИХ ФИЛОГЕНЕЗА.
Теперь с позиций этих двух правил, попробуем рассмотреть несколько Ваших соображений.
Вы пишете (цитирую):
Попросту говоря, «ошибки» - такие же полноправные «родители» всех теорий с сильными прогнозными свойствами. Тем более, что для практического применения иногда бывает не так уж важна «безусловная научная состоятельность» новой теории. Модель теплорода в термодинамике, с точки зрения историков физики была «неправильной», однако позволила снабдить расчетными инструментами инженеров по разработке тепловых машин.
Совершенно согласен с Вами в том, что «историки физики» нередко пытаются делить модели на «правильные» и «неправильные». Более того, пытаются даже искать критерии для отделения агнцев от козлищ. Самый яркий пример тому – Карл Поппер. Уж каких только хитростей не напридумывал он, чтобы спасти свою идею о «фальсификационизме», как критерии научности модели. В результате выстроена гигантская, неуклюжая, внутренне несогласованная система, которая все равно не дает конкретных результатов. Его последователю И.Лакатосу в попытке исправить положение пришлось признать... филогенез научных моделей. Хотя в полемике с Т.Куном он по-прежнему продолжал настаивать на наличии абсолютной истины в науке.
Но стоит нам взглянуть на развитие науки в достаточно большом филогенетическом интервале, как мы увидим, что «ошибок» при СОЗДАНИИ качественно новых моделей не бывает вообще. Модель теплорода прекрасно описывала ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ ИЗВЕСТНЫЕ ТОГДА В ДАННОЙ НАУЧНОЙ СРЕДЕ факты. То есть, не была ошибочной ни в какой мере! Когда же в науку проникли новые, ранее не известные факты, а также факты из иной научной среды, модель теплорода СТАЛА неверной. Никакой абсолютно правильной модели нет! Есть модели, правильные здесь и сейчас.
То есть, возвращаясь к предыдущим сравнениям, модель течения нашей реки с востока на запад правильна! Но только в районе вышеупомянутого холма.
И тут я предлагаю методическое правило № 3:
СОЗДАВАЯ МОДЕЛЬ, НЕОБХОДИМО ОПРЕДЕЛЯТЬ ОБЛАСТЬ ЕЕ ПРИМЕНИМОСТИ В ПРОСТРАНСТВЕ, СТРУКТУРЕ И ВРЕМЕНИ. ОБЛАСТЬ ПРИМЕНИМОСТИ ПЕРВОНАЧАЛЬНО ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ ШИРОТОЙ МАТЕРИАЛА, ПРИВЛЕКАЕМОГО ДЛЯ ПОСТРОЕНИЯ МОДЕЛИ.
То есть, если Вы исследовали только канареек в шахтах, и только в России, и только в конце 20 века – то такова и ПЕРВОНАЧАЛЬНАЯ область применимости Вашей модели. И ее надо назвать сразу же.
Область применимости модели в процессе работы над ней меняется. Но это отдельная тема.
Исходя из вышесказанного, снова обращаюсь к Вашему высказыванию (цитирую):
Не сочтите мои следующие рассуждения за ненужное занудство, но «молекула» во- первых, «не минимальная система»: есть ещё и «водородные связи» и « модели для описания поведения радикалов» и теории диссоциации, растворения и квантовая химия с моделями оболочек и электронными паспортами…
А во- вторых, это, всё-таки, «модель, как объект исследования» с возрастом не менее 2000 лет.
Поскольку построение модели – процесс, то и понятийный аппарат ее меняется в ходе этого процесса. Химия, как широкая научная модель (ей, кстати, не 2000, а дай бог 200 лет, алхимия была совершенно другой моделью), НАЧАЛАСЬ с представления именно о молекуле. И именно молекула была МИНИМАЛЬНОЙ ХИМИЧЕСКОЙ СИСТЕМОЙ. То есть системой, которая несла все ИЗВЕСТНЫЕ ТОГДА химические свойства вещества. Если эту минимальную систему разделить, то данные химические свойства пропадают.
Да, тогда уже было даже понятие атом. И это вносило немалую путаницу в представления о химии. Вот почему такие сложные дебаты разгорелись на Втором международном химическом конгрессе – обсуждался вопрос о различии между атомом и молекулой. Этот конгресс в истории химии занимает особое место, ибо на нем были приняты определения молекулы и атома.
Позже (позже!) были обнаружены новые явления, которые показали, что химические свойства определяются не только самой молекулой, но и ее структурой, свойствами и характером взаимодействия частей молекулы и т.п. Это и были те «всплывающие двойки», о которых мы говорили раньше. Но – подчеркиваю! – все это не было бы открыто, если бы ДО ЭТОГО не была четко определена минимальная химическая система – молекула. Пусть даже и без «двоек».
Кстати, водородные связи не являются «системой, меньшей молекулы». Это вид взаимодействия между молекулами. Так же, как гравитационное поле не является телом, а только видом взаимодействия между телами. Теории диссоциации и растворения вообще относятся не к химии, а к так называемой «физической химии». У нее другой объект изучения, и, следовательно, другие минимальные системы. Вопрос о «квантовой химии» сложнее. Мы непременно еще вернемся к нему в ходе нашей дискуссии, а сейчас мне бы не хотелось уходить в сторону.
С понятием «область применимости модели» связана еще одна проблема. Это проблема разработки и применения терминологии.
В своем письме Вы приводите два взаимоисключающих утверждения (цитирую):
Согласитесь: каждое слово содержит много смыслов, поэтому требования к терминам должны быть комплексными:
1. слово не должно рождать непродуктивных ассоциаций (зачем «минимальная»?)
2. должно быть хорошо связано с устоявшимися терминами («модель, как объект исследований» например, вместо новообразования «минимальная система»)
3.не вызывать отторжения необычностью звучания (Вы же знаете, что признаками «квазинаук» является наличие «птичьего языка». «Необычность» рекрутирует в заявленную вами дисциплину самый слабый, бесполезный и даже вредный контингент пользователей, взамен элитного, способного реально «развить» молодую науку.)
Ваши затруднения с попыткой применить приём «фазовые переходы» для художественных систем легко обойти, если понимать, что смена агрегатного состояния это проекция закона «перехода количества в качество» в область науки о свойствах материи, т.е. «физики».
Рассмотрим все виды систем «живопись» и пользуясь моделью перехода количества в качество увидим, что карикатура это смена «агрегатного состояния» по отношению к жанру «карандашный портрет». Тот же феномен обнаружим, сравнивая эстрадное пение и искусство вокальных пародистов или клоунаду с акробатикой в цирковом искусстве.
В первой цитате Вы настаиваете на однозначности терминов. Во втором предлагаете такое невероятное расширение исходного термина, что само наличие термина теряет смысл. В самом деле, термин «фазовый переход» имеет конкретный смысл – изменение физической структуры вещества. Вы же предлагаете этот термин применять там, где нет ни вещества, ни физической структуры. При таком подходе можно назвать фазовым переходом и превращение холостяка в мужа.
История науки свидетельствует о противоположном. Мы уже рассматривали пример с изучением магнетизма. До тех пор, пока под магнетизмом подразумевали все, что угодно, науки о магнетизме не было. Как только магнетизмом назвали КОНКРЕТНОЕ притяжение магнита и железа (и только это!), так появилась возможность нормального научного изучения.
Смена изучаемого объекта всегда приводила к смене модели. Тогда и только тогда оказывалось, что термины прежней модели не соответствуют новой. И их нужно менять. Но поскольку есть как минимум две группы людей – «старомодельные» и «новомодельные», то любой термин неизбежно вызывает разное толкование. Напрасно Вы думаете, что мои термины вызывают у Вас объективное непонимание, а Ваши у меня не вызывают. Вызывают, еще как! Ваше предложение использовать термин «талант исполнителя» настолько противоречит моему представлению о развитии науки, что я в принципе не могу с ним согласиться.
Еще одна цитата из Вашего письма:
Я не пытаюсь «цепляться к словам», но терминологические неудобства, которые мы создадим в самом начале нового пути, дадут себя знать впоследствии. Я до сих пор испытываю повышение кровяного давления от слов «идеальность» и «вепольность», которые впервые встретил в журнале «Знание - Сила» второй половины 80-ых и это отодвинуло моё изучение ТРИЗ на 15 лет ( что никак не сказалось на моей результативности как изобретателя в эти годы: около 50 патентов,несколько «внедрений», хотя это тоже неправильное рассуждение: может быть, изучив ТРИЗ, я сделал бы 1500 патентов и 100 внедрений)
«Терминологические неудобства», о которых Вы пишете – нормальное явление. И они НИКОГДА не устранялись.
Я был свидетелем того, какое неприятие и отторжение вызвал термин «веполь» у ряда тогдашних тризовцев в 1975 году, когда он только появился. У вас он вызвал «повышение кровяного давления» во второй половине 80-х. Некоторые мои студенты стараются избегать его и в 2007 году. От этого модель не изменилась.
Химики начала 18 века не испытывали затруднений с термином «элемент». Он означал одну из четырех первооснов – землю, воду, воздух, огонь. Не было у них терминологических проблем и с такими понятиями, как «дефлогистированный воздух», «горючий воздух», «мефитический воздух» и т.п. Но этот набор не вписывался в новую модель горения, разрабатываемую Лавуазье. Попробуйте представить себе поток упреков и насмешек, которые полились на Лавуазье после того, как он предложил новые непонятные термины, типичный «птичий язык» - оксигениум, нитрогениум, гидрогениум (в русском переводе – кислород, азот, водород). Казалось – ну зачем нужно простой и понятный «мефитический воздух» называть жутким слово «нитрогениум»? Ведь всем всё и так понятно!
В том-то и дело, что понятно... Понятно в старой модели. А в новой эти бесчисленные «воздухи» не работают. И их НУЖНО менять.
Еще пример. Начав изучать только что открытые электрохимические явления, Фарадей разработал совершенно новую терминологию. Например, слово «раствор» он заменил на придуманное им слово «электролит». Но, заметьте, именно Фарадей после этого открыл законы электрохимии. А те, кто держались за старые термины, – не открыли.
Свежий пример. Возвращаясь с саммита-2007 в Москве, я в поезде разговорился с женщиной, доктором психологии, преподавателем одного из московских ВУЗов. Я неосторожно сказал, что, на мой взгляд, психология еще не вышла из 18 века, поскольку в ней так и не появилось филогенетических моделей. Моя собеседница попросила пояснить, что это значит. Я объяснил, привел примеры. Она тут же спросила, зачем нужно придумывать новые термины («филогенез» какой-то!), когда есть понятное слово «историзм». Дальнейший разговор состоял из моих безрезультатных попыток объяснить, что историзм и филогенез – просто разные вещи.
А ведь все до смешного просто. В психологии действительно нет понятия «филогенез», нет филогенетических моделей. Поэтому моей собеседнице и был настолько чужд «птичий» термин «филогенез», хотя в большинстве наук он общепринят и общепонятен.
Точно так же, «модель, как объект исследований» и «минимальная система» это совершенно разные понятия. Но понятие «минимальная система» органично встроено в новую модель. Оно дает колоссальные преимущества в модели науки, как СИСТЕМЫ представлений.
А насчет «элитных представителей»... Вот они-то как раз науку и не развивают. И никогда не развивали. Физику и астрономию развивал медик Галилей, а не тогдашняя «элита». Элита заставила его отречься. Вы можете привести корректный противоположный пример?
Элита, увы, живет «в другом мире»...
Выбирая термины, следует руководствоваться в первую очередь потребностями новой модели, а уж в самую последнюю – «благозвучием» для выросших в старой системе.
Поэтому я предлагаю отложить терминологические споры до того времени, когда разрабатываемые сейчас модели обретут какое-то мясо на пока еще неполном наборе костей. В конце концов, термин «Америка» тоже появился только после того, как было открыто множество «островов» от северной до южной полярных областей, и стало обоснованным подозрение, что они образуют материк.
А сейчас мне бы хотелось обсудить еще одну тему. Начну, как обычно, с Ваших слов (цитирую):
Я, честно говоря, не совсем понял, на основании чего вы сделали вывод о том, что «живое всё меньше и меньше встраивается в технику». Потому что лошадь, собаки и буйволы «уступили место» ДВС? Но в свете последних прогнозов цен на нефть, пересечение рубежа 110 долларов за баррель не за горами, а это сразу делает рентабельным заправку автомобилей рапсовым маслом, которое нужно «вырастить, поливая и лелея». Это ведь тоже «живое»… Да и нефть, вообще говоря, «сделана из живого», так же как йогурты, пиво, хлеб, вино и т.д.
Мы рассматриваем взаимодействие каких-то систем. Так давайте и будем рассматривать это взаимодействие. Бензин с автомобилем взаимодействуют – отлично, рассматриваем. А вот покойный динозавр, из которого по одной из моделей произошла нефть, с автомобилем НЕ ВЗАИМОДЕЙСТВУЕТ! Поэтому привлекать его в качестве аргумента, обсуждая взаимодействие живого и техники нет смысла. На самом деле неважно, что из чего произошло. Мы же не учитываем хвост, проектируя стулья.
Кстати, о точности терминов. Нефть не «сделана» из живого! Предельные и непредельные углеводороды к живому не относятся. Нефть ПРОИЗОШЛА из живого. А это, как мы уже видели, «совсем другая история».
Тут самое время вспомнить «квантовую химию». Перед нами опять цепочка, а не непосредственная связь. Химические свойства вещества определяются молекулой. Структура молекулы определяется характером взаимодействия атомов. Характер взаимодействия атомов определяется структурой их электронных оболочек. Вот только теперь, можно говорить о квантовой химии. То есть, это не просто другая наука с другим объектом изучения. Это наука, изучающая объекты, лежащие двумя рангами ниже объектов химии.
Видите, насколько точнее термин «минимальная система» позволяет нам разобраться в ситуации и не сваливать в одну кучу самые разные объекты.
А вопрос о рапсовом масле относится к упомянутой ранее теме ответвлений в филогенетической модели. Возможно, на какой-то период рапсовое масло и заменит небольшой фрагмент топливной системы... Возможно... Но автомобиль, как вид транспорта, не вечен. Далеко не вечен. И сильно исчерпан по возможностям развития.
А заменит ли рапсовое масло электроэнергетику?
Я уж не говорю о том, что пример с рапсовым маслом не факт, а еще не подтвердившийся прогноз. И служить аргументом в обсуждении филогенетической модели никак не может.
Ну и, наконец, последнее на этот раз. Опять цитирую:
Поверьте, современная историческая наука - вполне «научна». Уже даже нобелевские премии по клиометрике присуждают. Вот, пожалуйста, ссылка; Фогель и Норт, за математическую модель в экономической истории, которая позволила доказать, что главным фактором бурного развития экономики США начала 20 века был стремительно развивающийся железнодорожный транспорт и его развитая сеть железных дорог http://www.hist.msu.ru/Labs/Ecohist/OB7/borodkin.htm
Эйнштейн получил Нобелевскую премию за объяснение фотоэффекта, а за теорию относительности не получил. Лоренц получил за частичное объяснение эффекта Зеемана, а не за свои революционные «Лоренцевы преобразования». Все «нобелевки» семейства Кюри были получены за прикладные работы, вроде выделения радия из урановой руды. Интересна в этом отношении и премия Уотсона и Крика.
В 1939 году Дельбрюк с соавторами при изучении фагов применили уже известную идею о том, что генетическая основа вирусов — это нуклео-протеины. Поэтому именно фаги стали рассматриваться в качестве модели для изучения функций гена.
В 1946 году Дельбрюк и группа Херши открыли явление рекомбинации генов у вирусов и построили генетические карты.
В 1952 году Херши и его группа методом меченых атомов доказали, что именно ДНК несет генетическую информацию.
Итак, было уже хорошо известно, что такое ДНК, каков ее состав и первичная стуктура. В 1953 году Уотсон и Крик, используя эти данные, построили модель вторичной структуры ДНК. Как мы знаем, ни Дельбрюк, ни Херши Нобелевскую премию не получили. Получили ее Уотсон и Крик.
Так что, давайте все же не будем пользоваться какой бы то ни было премией в качестве аргумента. Да и любым другим «авторитетом» тоже.
Теперь вопрос к Вам. Приведу еще одно Ваше высказывание (цитирую):
Я говорю, конечно же, об отвратительной по смыслу ТРТЛ, которая ещё каких-нибудь 100 лет назад, была бы предана справедливой анафеме, со стороны любого из институтов Церкви.
Я понимаю, что человек имеет право на личное отношение к какой-либо модели. Но при чем тут наука? Какие научные доказательства «отвратительности» ТРТЛ Вы можете привести? Кроме, конечно, привлечения в качестве «аргумента» Церкви.
С уважением,
Ю.Мурашковский